Читаем без скачивания Мне приснилось лондонское небо. В поисках мистера Дарси - Елена Отто

– Ну что, ты даже не спросишь про нашего героя-любовника?

– Нет. Не хочу ничего слышать. Дело былое, к чему ворошить. Остался он с Магдой, или с Сусанной, или с обеими сразу, мне уже не важно.

– Ну, как хочешь, – насупилась Анютка, упустив возможность посмаковать интригующие подробности.

– Ты мне одну вещь скажи, – вдруг не сдержалась Арина, – зачем он связался со мной, зачем пошёл на такой риск, ведь глупо ставить на карту свои самые важные интересы ради случайной девчонки? Ведь он меня даже не любил, – едва слышно добавила она, отчаянно желая услышать заверения в обратном.

– Арин, ты всего год в Лондоне и совсем не разбираешься в местной жизни. Тогда ты не поняла, почему он тебя бросил, теперь не понимаешь, почему он с тобой роман крутить начал. Влюбился он. Понимаешь? Он же уже шесть лет в Лондоне, и он до сих пор никто, одна самопрезентация. Выживает только за счёт своих баб. Они ему и работу, и зарплату, и документы. А он не жиголо по природе. Он до сих пор помнит, что где-то в далёком прошлом он был мачо, и все женщины были у его ног, и он вертел ими, как марионетками, а сейчас сам стал марионеткой в руках своих женщин. И деваться ему некуда, встрял он, сам себя уважать перестал. И он верит, что все так живут, и так ему легче мириться с положением вещей. А тут появляешься ты, такая чистая и наивная, и ты ничего не знаешь, ты пришла из другого мира, ты не варишься в общем котле. Тебя не волнуют ни его визы, ни его деньги, ни перспективы. Ты смотришь на него восторженными глазами, ты считаешь его героем и готова идти за ним на край света. На него так, может, целых шесть лет никто уже не смотрел. Вот у него и снесло крышу. Только, в отличие от тебя, он уже много лет в Лондоне, и жизнь заставила его быть прагматичным. Поэтому он вовремя опомнился и вернулся на круги своя.

Арина обещала себе не плакать, но разговоры с Анюткой разбередили душу, и она весь вечер просидела на кухне с бокалом вина, уставившись в стенку. Пашка ходил вокруг с побитым видом и думал, что она сердится на него, за его нерешительность, за его слабость. Он не знал, как её развеселить, и уже боялся, что она перестала уважать его как мужчину и передумала ехать с ним в Россию.

«Журавль и Цапля», – подумала Арина, но не произнесла ни слова. Разговаривать ей не хотелось, но Пашку было жалко, видно, и ему нелегко следовать своему решению.

Пролежав в постели до двух ночи, прокручивая сцены своей лондонской жизни, она уже совсем отчаялась уснуть, как услышала, что кто-то скребётся в дверь. Дверь скрипнула, приоткрылась, и в комнату проскользнул Пашка, сел у её кровати и горячо зашептал:

– Ну, дурак я, дурак, но я же хотел как лучше, я хотел тебя отговорить, я хотел, чтобы ты осталась, я так привык к тебе, ты мой самый лучший друг, нет, ты больше, чем друг, ты мне самый близкий человек, ты такая сильная, такая целеустремлённая, ты – настоящая, понимаешь. Я не представляю, как я буду тут жить без тебя. Я даже подумал, что больше не хочу здесь жить без тебя.

Арина без слов откинула край одеяла, и Пашка послушно скользнул к ней в кровать, положил голову на грудь и заверил, что он теперь всё понял, что теперь всё будет по-другому, что они теперь заживут совсем другой жизнью.

Она гладила его по голове и молчала.

                                          * * *

В ожидании посадки Арина бесцельно бродила по магазинам duty-free в аэропорту Хитроу, но едва ли обращала внимание на товары. Голова её была переполнена мыслями и чувствами самого разного толка. Там, за чертой паспортного контроля остался Пашка, и расставание это не было лёгким и не было однозначным. Рассеянно скользя взглядом по душистым флаконам с туалетной водой, она вдруг увидела знакомое лицо.

– Катя! – воскликнула она.

Темноволосая девушка, вертящая в руках «Эйфорию» от Кальвина Кляйна, вздрогнула и чуть не выронила флакончик из рук. Это была та самая робкая Катюха, с которой Арина познакомилась в день приезда, когда в компании боевой Марины и пройдохи Вадика они ехали ночевать на арабскую квартиру, только теперь она выглядела намного успешнее и увереннее в себе. Катя была одета очень модно и дорого, её блестящие каштановые волосы с медовыми прядками были аккуратно уложены и прихвачены дизайнерскими очками, а пальцы украшены золотыми кольцами.

– Привет, – настороженно сказала она. – А ты разве не уехала домой после летних каникул?

– Как видишь. А ты тоже только сейчас возвращаешься?

– Я не домой. Я во Францию.

– А где ты была всё это время?

– В Лондоне была, – неохотно ответила Катя. – А теперь вот в Париж еду.

– У меня самолёт ещё через час, пойдём выпьем по чашке кофе, расскажешь, как жизнь. Вот ведь совпадение! В один день прилетели в Лондон, в один день улетаем! Ты ведь, по сути, моя первая знакомая в Лондоне.

– Я не могу долго разговаривать, я не одна, – она кивнула на немолодого мужчину, покупающего на кассе сигареты.

– А это кто? – понизила голос Арина.

– Ты не бойся, он по-русски не понимает, – махнула рукой Катя. – Это мой бойфренд, он француз.

– Бойфренд? На вид ему лет пятьдесят.

– Ну и что? Зато во Франции жить буду. Он в Лондоне по контракту работал в этом году, теперь контракт закончился, и он возвращается в Париж. У него там квартира на набережной Сены и дом в Провансе. Он меня с собой забирает – пока по туристической визе, а потом, может, женится.

– Ты что, серьёзно, что ли? – воскликнула Арина в изумлении.

– Вот видишь, как везёт иногда, – не поняла её реакции Катя. – Сидела в Челябинске без копейки, покупку каждой пары колготок планировала загодя, тюбик помады позволить себе не могла, а теперь прикид от кутюр, квартира на набережной Сены, французский жених. Он меня одевает, как куклу, денег не жалеет. Только пьёт много и кричит иногда, но больше по-французски, я всё равно не понимаю.

– С чего же ты решила, что он на тебе женится? Тебе всего двадцать лет, какой ему смысл?

– А потому, что когда мы познакомились, я ещё девственница была, – важно сказала Катя. – У них во Франции девственниц уже не осталось, он меня хочет для себя сохранить, чтобы с другими мужчинами не пробовала.

– Зачем же тебе, зачем… – залепетала Арина, совершенно теряясь в словах и не зная, может ли она наставлять человека, которому на родине покупка пары колготок была проблемой. – А как же твой институт?.. Ты же языки хотела учить, у тебя же французский должен был начаться, о котором ты всю жизнь мечтала!

– Ты не понимаешь, – зашептала Катя. – Зачем теперь институт, когда и так всё устроилось? Я всю жизнь о Франции мечтала, я в институт пошла, чтобы по-французски выучиться и уехать. А теперь и учиться не надо. Мы сейчас во Францию приедем, он меня на курсы отправит, я буду жить в Париже, в самом Париже! У меня мама – диспетчер автобусов с грошовой зарплатой и братишка маленький. Меня ничего дома не ждёт. Ничего. Ты понимаешь?

– Ты же школу с медалью закончила, могла бы больших успехов достичь… – привела Арина последний аргумент, не в силах принять чужой выбор.

– Каких успехов? – зашипела Катюха. – Ты закончила педагогический институт, пошла в школу преподавать – каких успехов ты достигла? Даже если найти хорошую работу в иностранной компании, пока из каких-нибудь секретарей выбьешься, пока тебя заметят и продвинут, пока зарплату начнёшь хорошую получать, пока связями обзаведёшься, пока ипотеку оформишь, пока за неё расплатишься – когда я при такой жизни во Францию поеду? Мне уже пятьдесят лет будет! Я уже и насладиться ею не смогу.